День Победы

Как только появилась эта песня про День Победы, так сразу стало общим местом, что это - праздник со слезами на глазах. И ведь так оно и есть.
Мой дед, Сергей Жемайтис, ушёл на фронт в первые дни войны и через два месяца был убит немецким снайпером. Ему было 32 года. У него остались жена и две маленьких дочери, одна из них позже стала моей мамой. Я слушал её и бабушкины рассказы про войну, про эвакуацию, про то, как дедову двустволку обменяли на несколько буханок хлеба, когда совсем нечего было есть. Я тогда мало что понимал, но бабушка часто плакала, вспоминая, как всё это было, и я, маленький мальчик, плакал вместе с ней.
Там, где я рос и играл с ребятами, был косогор, на который после войны свозили грунт и мусор с полей сражений Подмосковья. Мы играли на этом косогоре, он был нашей детской площадкой. Там мы находили гильзы от винтовочных и пулемётных патронов, и они были нашими игрушками. Мы были детьми детей войны, и хотя сами этой войны не видели, память о ней была где-то вот тут, совсем рядом. Мы играли "в войнушку", и в этой игре были "наши" и "фашисты".
В 1991 году совсем незамеченной прошла в Москве важная акция. Три десятка немцев прибыли в Москву, чтобы от имени немецкого народа попросить прощения у советских (тогда ещё) людей. Это была делегация христиан, и большую часть пути - через Польшу, Белоруссию и так до Москвы - они проделали ПЕШКОМ. Только когда кто-то очень уставал, ему разрешалось немного отдохнуть в автобусе сопровождения, который ехал в темпе пешеходов. Акция покаяния должна была состояться на Красной Площади. Но немцев под благовидным предлогом не пустили в центр столицы. Им предоставили большой дом культуры на окраине, и там собралось около сотни москвичей, оповещённых по сарафанному радио. Немцы встали перед русскими на колени на сцене ДК и попросили у них прощения за причинённые страдания, за то, что из Германии в нашу страну пришла война. Я был там. Я переводил. Я плакал.
Несколько лет назад, уже в нулевые, мы с моим коллегой, немецким журналистом, были в Петербурге и делали большую передачу о блокаде Ленинграда для немецкого радио. Мы были в музее блокадного Ленинграда, говорили с людьми, пережившими блокаду, записали множество интервью. Люди рассказывали об этом так, как будто это было вчера. Мы побывали на Пискарёвском кладбище, где похоронены жертвы блокады. И там мой коллега разрыдался и сказал мне, что ему стыдно, что он родился немцем. Потом мы это, разумеется, не вспоминали.
Сегодня чиновники моего родного города потратили 40 с лишним миллионов рублей на то, чтобы разогнать тучи над Москвой и посредством парада продемонстрировать всему миру, а главное - нам самим, - боевую мощь нашей державы. Сколько стоил керосин, чтобы заправить пролетевшие над нами железки (а летали они несколько раз - репетировали) - это, наверное, военная тайна. Сколько заплатили устроителям, ведущим и участникам разных "победных" концертов, которые сверкали и заливались на всех главных каналах телевизора - это уже тайна коммерческая.
Зато ветеранам, которых сегодня осталось совсем немного, показали, что о них ещё помнят: им налили по фронтовой чарке, накормили кашей и устроили в парках танцы. А ещё подарили солдатские фляги из старых советских запасов, а на их брезентовые чехлы нанесли добротные надписи с числом 65.
Главный итог - день Победы стал днём большого шоу, в том числе и политического. Днём шоу-бизнеса.
С праздником, дорогие соотечественники!
Со слезами на глазах.

День Радио - 1

День Радио - странный день. Для большинства людей он и не праздник вовсе. А для меня - праздник втройне.
1. В семидесятые годы юноши должны были поступать на службу в Советскую Армию уже с военной специальностью. Волею судеб выпало мне получить специальность радиотелеграфиста, или, по-простому, радиста. Полгода я ходил на занятия в радиотехническую школу вместе с тремя десятками таких же, как я, допризывников района. Зато, когда нас призвали в СА, мы уже были радистами 3-го класса. И сразу, минуя учебку, пошли на боевое дежурство. Дежурство это заключалось в том, что мы, рядовые, сидели в резиновых наушниках перед огромными греющимися ламповыми приёмниками, и каждый был настроен на свою частоту. И когда начиналась передача посредством азбуки Морзе (точка - тире, тати-тати), мы должны были записать остро отточенным карандашом её содержание на специальном бланке. Обычно это была непонятная комбинация из букв и цифр, но сам процесс написания был очень ответственным. Мы принимали неизвестные сообщения от неизвестного нам абонента, а потом приходил прапорщик и уносил радиограмму - видимо на расшифровку, или куда там было положено её уносить.
Или же нам приносили бланк с таким же непонятным текстом, и мы передавали его неизвестногму абоненту в какой-то точке земного шара. Единственно возможной обратной связью с неизвестным коллегой было попросить повторить кусочек текста, если что-то не понял или не успел записать. Или запросить вести передачу медленнее, но это было, как бы это сказать, - дурным тоном.
Для всяких таких стандартных просьб и команд были свои сокращения, обычно из трёх согласных. ЩРЩ - передавайте быстрее, ЩРС - предавайте медленнее и т.п. Кстати, ДМБ - это именно наше, радиотелеграфное обозначение слова дембель, и оно получило распространение во всех остальных родах войск. Мы понимали, что являемся лишь маленькими колёсиками в огромной армейской системе, но отдавали себе отчёт в том, что в этих шифрограммах содержатся важные сведения о передислокации целых дивизий, испытаниях новейших бомбардировщиков и прочих ужасно важных вещах. И если мы перепутаем цифру или напишем не ту букву на бланке, какую-нибудь далёкую дивизию отправят на Кубу вместо Магадана, или какой-нибудь эшелон направят не к той границе, где собирается на нас напасть потенциальный враг. А что такой враг есть, что он не дремлет и что его зовут Западный Милитаризм - это мы знали наверняка.
-
Я никогда не был технарём, скорее тяготел к гуманитарным ценностям, что и привело меня позже в языковой ВУЗ. Но именно с тех пор я нахожу эстетическое удовольствие в разглядывании и прослушивании старой винтажной техники. Особенно ламповой. В том числе военной - вся эта аппаратура делалась на совесть. Ламповый звук, который мы тогда не ценили, - это совершенно особый мир, и любители тратят сейчас огромные деньги на ламповые преды и усилители, чтобы слушать через них музыку.
А вот азбука Морзе официально больше нигде не применяется. Надобность в ней отпала, так как появились всякие декодеры и энкодеры и прочие цифровые и программные инструменты для передачи на расстояние и шифровки/дешифровки сообщений. Но есть ещё любители - РАДИОлюбители, которые передают друг другу сообщения на этом языке.
С праздником, дорогие товарищи!

Продолжение следует...

Сонастройка в коучинге

Сонастройка в коучинге.
Во всех книжках по коучингу написано о важности подстройки к клиенту. Безусловно, это действительно очень важный элемент взаимодействия коуча и клиента. Именно элемент, а не этап, как думают многие начинающие коучи и даже мои опытные коллеги. Процесс сонастройки - это слово мне представляется более подходящим - начинается в начале коуч-сессии, но в ходе её надо постоянно следить за точностью строя. Если пользоваться метафорой из языка музыки, важно время от времени подстраивать инструмент, как это делает скрипач во время концерта между номерами, замечая, что строй его инструмента "поплыл". Невозможно сыграть дуэт на двух даже очень хороших инструментах, если они не состроены друг с другом. И коуч - тот, кто отвечает за сонастройку и за стабильность строя в течение концерта, т.е. коуч-сессии. Чем точнее эта сонастройка, чем стабильнее держится строй, тем легче провести подстройку (теперь уже действительно - подстройку, в смысле fine tuning) перед последующими коуч-сессиями.
Продолжая метафору, можно сказать, что коучу приходится брать разные интервалы по отношению к клиенту - октаву вниз, терцию или кварту вверх, иногда даже - унисон. Но это должны быть уверенно звучащие, гармоничные интервалы, без фальши и лишних "биений".
Сонастройка происходит на внешнем уровне - голос, мимика, жесты, интонации. Но куда важнее уровень настроения, состояния и энергетики. И здорово, когда это происходит изнутри во внешний план, без усилий, естественно и легко. Это, кстати, ещё однин показатель того, что коуч и клиент нашли друг друга, что произошла эта мистическая встреча.
И тут - ещё раз о профессиональной пригодности. Умение сонастраиваться - базовая компетенция коуча, как владение родным языком. И если такого не дано от природы, это надо тренировать и наращивать, прежде чем начинать проводить настоящий коучинг с настоящими клиентами.

Теракты

Горько это признавать, но сегодняшние теракты в московском метрополитене - ещё одно свидетельство того, как хрупок этот мир, как легко нарушить баланс в нашем огромном городе и как, увы, немного стоит сегодня человеческая жизнь. Террор - это страшно. С ним не могут справиться даже в странах, где спецслужбы и внутренние войска тратят массу времени, сил и денег на подготовку, обучение личного состава и оснащение. Что уж говорить про нас, где милиция и прочие подобные структуры просто никуда не годятся ни по каким показателям.
Про московское метро - отдельный разговор. Наша подземка просто давно не справляется с таким количеством пассажиров, а оборудование дышит на ладан. Это и понятно: те люди, что проектировали и строили это подземное чудо, не могли себе вообразить такого количества людей в городе! Когда на одну из станций поезд не приходит в течение трёх минут в часы пик - это уже приводит к серьёзным проблемам. Когда, как сегодня, целая линия вырубается на несколько часов - это коллапс в многомиллионном городе.
Увы, бороться с террором почти бесполезно. Увы, рассчитывать на бдительность граждан или какие-то слаженные действия горожан не приходится. Мы слишком разобщены и замкнуты в себе. Увы, все повышенные меры безопасности, которые сейчас последуют, в лучшем случае - для галочки. В худшем - закручивание гаек и "перегибы на местах".
Террористы в очередной раз достигли своих целей - они забрали несколько жизней мирных людей и посеяли страх. Поймают организаторов или нет - не имеет никакого значения. Просто в очередной раз мир увидел: совершить теракт в Москве не только реально, это - легко. И почти каждый мог оказаться в одном из этих вагонов.
Я выражаю соболезнование всем близким погибших и желаю скорейшего выздоровления пострадавшим и раненым.
И призываю всех - не бояться. Страх не продуктивен, он только мешает нам и разрушает нас. Верующим остаётся молиться, особенно православным - им и положено молиться сугубо на этой неделе. Неверующие могут призвать в союзники логику и статистику, согласно которым такие события часто происходить не могут.
А ещё я желаю всем нам терпения и гражданского мужества - без них трудно жить в НАШЕЙ стране.

Коучинг и журнализм

Недавно я был приглашён на радио РСН - гостем ночного эфира Антона Королёва. На этот раз в качестве человека, устраивающего концерты в Лекториуме. Всё было мило и спонтанно, и полтора часа беседы пролетели совсем незаметно. Прямой эфир - это отдельный кайф, но кроме того, я на новом уровне и с другой позиции осознал некоторые вещи, которые просто не мог раньше сформулировать. 17 лет я задавал другим людям вопросы, будучи журналистом. Почти 3 года я задаю людям вопросы в качестве коуча. Где общее и в чём принципиальная разница? Хороший коуч и хороший журналист похожи в одном: они проявляют искренний интерес к собеседнику (клиенту) и стараются его "раскрыть". Они пытаются получить ответы не только на те вопросы, которые лежат на поверхности, но и по возможности выйти на глубину. Хорошее интервью иногда очень похоже на коуч-сессию. Внешне - и тот и другой "копают" и пробуют зайти с разных сторон, чтобы ответы собеседника отражали его отношение к разным значимым для него вещам.
Но - вот оно: журналист (опять же мы говорим о хорошем, профессиональном журналисте) делает это ДЛЯ ПУБЛИКИ - читателей, слушателей, зрителей. Именно в этом профессиональный интерес журналиста: не просто удовлетворить своё любопытство, а раскрыть человека для публики.
Коуч раскрывает клиента для НЕГО самого, для клиента то есть. Журналист - призма, коуч - ещё и зеркало. Журналист в конечном итоге с каждым интервью или эфиром делает человека более публичным. Задача коуча вместе с клиентом - провести ВНУТРЕННЮЮ работу, более того: одна из главных компетенций коуча в том, чтобы эта работа ни в коем случае публичной не стала. Если это не отдельный запрос клиента, разумеется.
As simple as that.

Международный женский день

Когда я учился в школе, день 8-го марта был логическим продолжением 23-го февраля. 23-го девочки поздравляли нас, мальчиков, раздавая конфеты. Подразумевалось, что все мы - будущие защитники социалистической родины. Для большинства так оно и случилось. А через две с небольшим недели мы сами несли в школу конфеты для девчонок и цветы - для учительниц. Девочек в нашем классе было вдвое больше, чем мальчиков. Но как раз учительницы, как я смутно понимал тогда, были главным объектом поздравления. Учителей у нас, как и в большинстве школ, было раз-два - и обчёлся. Учительницы же в свою очередь объясняли нам, что нужно поздравить мам, сестёр, бабушек и вообще всех женщин.
Я рос в семье с ужасающим гендерным перекосом и как единственный мужчина составлял лишь 20% её состава. Поэтому с самого детства у меня отношение к этому празднику робко-нервозное, почти паническое.
Во время перестройки было модно этот праздник ругать, так как инициировала его в своё время коммунистка Клара Цеткин. Кстати, было это ровно 100 лет назад. Как быстро летит время! И я тогда (не 100 лет назад, а во время перестройки) тоже поругивал этот день, по-конформистски пользуясь тогдашним трендом.
Но вообще-то приятно, что есть такой день в году, когда женщин чествуют особо, сугубо, нарочито и подчёркнуто. Потому что женщины всё же в большинстве своём вполне приличные люди, и многим из них мы обязаны такими вещами, без которых жизнь была бы не такой прекрасной. Самой жизнью, например.
Поэтому, отбросив робкую нервозность и ложную предвзятость, я поздравляю всех женщин нашего города и примыкающего к нему остального мира с замечательным весенним праздником. Я желаю им в этот день всего самого доброго, чистого и светлого. А главное - чтобы им хоть иногда в жизни везло с мужчинами - существами по большей части грубыми, жадными, мелочными, эгоистичными, туповатыми и приземлёнными.
Знаю, что говорю - сам такой. С праздником!

Раньше этот праздник назывался День Советской Армии и ВМФ. Это было давно, в другой стране. Мне в той стране повезло с Советской Армией трижды. Первый раз - когда вышел указ минобороны о том, что юноши должны идти в армию, уже овладев военной специальностью. И вот, согласно этому указу, я полгода ходил на курсы радиотелеграфистов, где вместе с двадцатью такими же призывниками постигал азбуку Морзе в разных её проявлениях. Второй раз мне повезло, когда я с тремя хорошими товарищами (с которыми подружился на тех самых курсах) оказался в военной части под Серпуховом вместе с командой из 30 москвичей. Это по тем временам была невероятная везуха! Мы держались вместе, и нас особенно никто не доставал. Дедовщина у нас, разумеется, была, но проявления её были скорее ритуальными и довольно безобидными. Впрочем, это я смог оценить гораздо позже - когда мне свезло в третий раз. А свезло мне так, что меня забрали в общевойсковой окружной госпиталь, где подвергли хирургическому вмешательству под общим наркозом. Врачи отрезали мне половину щитовидной железы (подозреваю, что лучшую её половину) и комиссовали, то есть списали "на гражданку." Так вот пока я довольно долго лежал в этом самом госпитале, понаслушался и понагляделся историй молодых солдат, которым дембеля в их частях отбили почки и причинили иные телесные повреждения, которые их, собственно, и привели на военно-больничную койку. Вот это третье везение - оно было не такое однозначное. Моим друзьям пришлось служить без меня, а мне - наблюдаться у эндокринолога по месту жительства, мучиться юношескими комплексами и давать клятву своим друзьям, что пока они не вернутся из Красной Армии, я в институт поступать не буду. Вот такая у нас была романтическая и верная дружба.
Одно из самых сильных воспоминаний об армии - как кусок киноплёнки. Вот мы, только что обритые наголо, сдаём гражданскую одежду и идём в баню, вернее, под обжигающе горячий душ. В процессе помывки, близоруко щурясь, я вдруг увидел сквозь пар, сколько грязи скопилось за ушами моего товарища, тоже очкарика. Это было в буквальном смысле неприятное открытие. Не попади я в армию, не постригись наголо - так и остался бы, наверное, в неведении, и не мыл бы никогда за ушами. Бррр ...
--
Прошли годы. Я иногда встречаюсь со своим лучшим армейским другом, уже ставшим дедушкой - не в армейском, а в биологическом смысле слова. И мы вспоминаем, как ходили по плацу строевым шагом под песню Beatles "Yellow Submarine". Вполне была себе строевая песня. Но это - когда ротного рядом не было.
--
А ещё (внимание - реклама!) я с некоторых пор пользуюсь великолепными мылами, гелями и шампунями фирмы Lush. Думаю, не в последнюю очередь благодаря запахам этих шампуней коллеги женского пола любят прильнуть ко мне на тренерских тусовках и светских мероприятиях. К чему это я? К тому, что на подаренном мне недавно пузырьке наряду с составом ароматной продукции есть трогательная надпись: НЕ ЗАБУДЬТЕ ПОМЫТЬ ЗА УШАМИ!
Теперь уж точно не забуду!
С Днём защитника, дорогая Родина!